Интересы следствия vs интересы граждан

Дата: 30 October 2017 Автор: Николай Мирный
A+ A- Підписатися

В Министерстве юстиции не считают целесообразным сопроводительный выезд всех категорий взятых под стражу или осужденных за пределы места несвободы из-за смерти или тяжелой болезни близкого родственника.

Это сообщила первый заместитель министра Наталия Севостьянова.

Предусмотреть такую возможность требовал 32 пункт принятой президентом Нацстратегии по правам человека.

ТРУДНОСТИ КОНВОИРОВАНИЯ

В своем письме заместитель министра напомнила, что СИЗО в соответствии с законом “О предварительном заключении” организует, охраняет, изолирует лица, взятые под стражу, и осуществляет постоянный надзор за ними. Такие места создают условия, которые не дают возможности для таких людей уклоняться от расследования, суда, препятствовать уголовному производству или даже в дальнейшем совершать преступления.

Наталья Севостьянова отметила, что в соответствии со ст. 183 Уголовного процессуального кодекса содержание под стражей — это исключительная мера пресечения. К ней прибегают, если ни одну из более мягких нельзя применить.

В Минюсте опасаются, что во время кратковременных визитов к тяжелобольным или на похороны родных подсудимые будут совершать противоправные действия, в частности “встречаться с родственниками или другими людьми”.

“Поскольку на сегодняшний день законодательно не урегулированы выезды лиц, взятых под стражу, по нашему мнению, решение о разрешении на кратковременные выезды должен принимать лишь следственный судья, который вынес решение об избрании меры пресечения… путем вынесения соответствующего решения на основании представления начальника следственного изолятора, согласованного с органом или лицом, которые проводят уголовное производство”, — говорится в ответе Минюста.

Первый заместитель министра юстиции Наталия Севостьянова

Осужденных, которые находятся под охраной, конвоируют за пределы учреждений исключительно подразделения Нацгвардии.

“Поскольку персонал учреждений выполнения наказаний не имеет права проводить конвоирование осужденных, эту функцию выполняют только подразделения Нацгвардии. А снаряжение подразделений по конвоированию нуждается в определенном времени”, — говорится в письме за подписью Наталии Севостьяновой.

Кроме того, в Минюсте объясняют, поскольку конвоирование осуществляется исключительно по железной дороге, срок доставки осужденного к месту назначения в среднем составляет неделю.

“Из-за этого в большинстве случаев предоставление осужденному такого выезда будет неактуальным”, — комментируют в ведомстве.

“С учетом изложенного, внесение изменений в Закон “О предварительном заключении” и Уголовно-исполнительный кодекс о закреплении возможности сопровождаемого выезда за пределы учреждения в связи со смертью или тяжелой болезнью близкого родственника, которая угрожает жизни больного, для всех категорий осужденных и лиц, взятых под стражу, считаем нецелесообразным”, — резюмируется в ответе.

Со сложностями выполнять на практике соответствующий пункт Нацстратегии соглашается и исполнительный директор Украинского Хельсинского союза по правам человека Александр Павличенко.

Исполнительный директор Украинского Хельсинского союза по правам человека Александр Павличенко

“Решение в таких ситуациях действительно должно быть не автоматическим, а приниматься по решению судьи, поскольку речь идет о мере пресечения. Акцент должен быть именно на процедуре очень быстрого судейского реагирования на ситуацию, и это не будет абсолютной нормой. Решение должно зависеть от конкретного случая”, — говорит он. 

“НЕОБХОДИМО НАЙТИ ВАЖНЫЕ КОМПРОМИССЫ”

Эксперт по пенитенциарным вопросам правозащитной организации “Донецкий Мемориал” Александр Букалов сожалеет о таком ответе Минюста.

“Показательно, что главными аргументами в гуманитарном вопросе для Минюста являются интересы следствия, и никак не потребности граждан, у которых умерли близкие родственники. Нужно найти важные компромиссы между интересами следствия и потребностями лиц, взятых под стражу”, — комментирует он.

Он возмущается: когда принималась Нацстратегия по правам человека, то Министерство было за такую процедуру. Однако когда наступило время выполнять ее — оказались причины не делать обещанного.

“Лишний раз демонстрируется специфический подход министерства к решению вопросов соблюдения прав человека. Когда нужно об этом только говорить, то министерство “за” соблюдение прав человека. А когда нужно что-то сделать, то возникают факторы, которыми министерство обосновывает невозможность что-то делать”, — говорит Александр Букалов.

Эксперт по пенитенциарным вопросам Вадим Правдивый указывает, что такую процедуру Украина должна выполнить, потому что уже есть решение Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ).

“Если нет такого механизма, ЕСПЧ признает нарушение ст. 8 Конвенции о защите прав человека (“право на уважение частной и семейной жизни”). Суд выносил подобные решения по делам Гищак против Польши (отказ посетить малолетнюю дочку при смерти), Плоський против Польши (отказ посетить похороны родителей, которые умерли друг за другом). Есть также дело Кубяк против Польши, в котором ЕСПЧ, наоборот, установил отсутствие нарушения Конвенции, когда власть не позволила посетить похороны бабушки. В этих делах суд указывал, если осужденный не имеет высокого риска, то государство должно принять меры для того, чтобы отправить осужденного на похороны — хотя бы и под охраной” — рассказывает Вадим Правдивый. Он добавляет, что такое решение должно приниматься на основании специального оценивания рисков, которое Министерство юстиции до сих пор не разработало. 

ВОЗМОЖНЫ ЖАЛОБЫ В ЕСПЧ

Он указывает, что в Украине ныне подсудимым и осужденным не позволяют посещать тяжелобольных и умерших, даже если они находятся в пенитенциарном учреждении в пределах одной области.

“Не позволяют даже осужденным на среднем уровне безопасности (кроме участков социальной реабилитации) или на испытательном сроке. Даже если будет трехлетняя дочка от болезни умирать или пятилетнего сына сбила машина, или умер отец от гриппа — его никто не пустит”, — говорит Вадим Правдивый. Он отмечает, что именно родные имеют эмоциональное значение в жизни осужденных или подсудимых и поддерживают их человечность.

По его словам, украинские налогоплательщики в будущем будут платить жалобщикам из-за отсутствия такого механизма. Суд назначает компенсации от 1 500 до 2 000 евро.

“Придет день, и кто-то таки подаст в Страсбург жалобу (В 2012 году ЕСПЧ вынес решение в деле “Фельдман против Украины” — ред.). Сделать это очень легко. Нужно сразу подать письменное заявление администрации учреждения о желании посетить похороны. Через 1—2 дня можно писать жалобу в ЕСПЧ, не ожидая решений других судебных инстанций. В жалобе нужно указать, что украинское законодательство не предусматривает посещение похорон для подсудимых и осужденных”, — объясняет Вадим Правдивый. Он убежден, что в таких ситуациях нарушается право на уважение  частной и семейной жизни не только осужденных и подсудимых, но и тяжелобольного и умершего человека.

Эксперт не воспринимает аргумент Наталии Севостьяновой о ненадлежащем этапировании как одной из причин, почему не нужно выполнять меру Нацстратегии.

“Из соседней области человека могут этапировать пару недель. Люди ожидают в одном каком-то СИЗО, пока соберется для этапирования группа. Месячные этапы — типичная черта СССР. Проблему конвоирования нужно разрешать. Оно должно проходить не по железной дороге, кроме поездов прямого сообщения, а микроавтобусами или автобусами, как это делается во всех цивилизованных странах. Тогда бы и появилась возможность вывоза на похороны”, — говорит Вадим Правдивый.

Облегчить выполнение меры Нацстратегии, по его словам, позволило бы также размещение осужденых в пределах области, где они проживали до осуждения.

Николай Мирный, журналист Центра информации о правах человека, для газеты “День”
 
Поділитися:
Якщо ви знайшли помилку, виділіть її мишкою та натисніть Ctrl+Enter