Людмила. Украинский Януш Корчак
Луганчанку Людмилу иногда называют “украинским Янушем Корчаком“. В лагере смерти Треблинка польский врач, писатель и педагог Януш Корчак оставался с детьми до конца, и с ними же пошел на смерть. Когда же руководитель народного ансамбля “Сувенир” Людмила Бобкова, пребывавши в Болгарии на фестивале, узнала, что Луганск бомбят, решительно сказала: “Под бомбы я детей не повезу“...
Мы продолжаем публиковать истории людей, которые из-за конфликта на востоке Украины и аннексии Крыма потеряли свои дома, а также тех, кто в сложное время оказался рядом.
Мы уезжали [на фестиваль народного танца в Болгарию], когда в Луганске уже начались митинги, и мы боялись, что вообще не выедем. В Болгарии, дело зашло уже далеко, стал вопрос, куда возвращаться, #я сказала, что детей в Луганск под бомбежки не повезу. Когда принимали решение в Болгарии – это было мое и детей решение. Болгары предлагали принять нас у себя, оформить через консульство. После фестиваля мы еще некоторое время оставались у них, расходы по нашему пребыванию они взяли на себя. Начали обсуждать с друзьями, знакомыми, общественной организацией, начальником управления культуры Луганска – они сказали: детей не вези ни в коем случае, что-то придумаем. Потом нам сообщили, что нас примут в Рыбаковке в Николаевской области.
#Когда мы выехали, нас было 45 человек, по приезду некоторых детей родители в Киев забрали, некоторых – в Харьков, Днепропетровск, и сейчас здесь у нас осталось 15 детей. Некоторые дети подъехали к нам, из тех, что в Болгарии не были. Еще, говорят, приедут. Это была большая семья – родители и дети.
В Рыбаковке мы пробыли два с половиной месяца. Областная администрация Николаева 2,5 месяца кормила бесплатно 45 человек. #В августе я приехала в Николаев, в управление образования с вопросом, как мне быть, детям надо где-то учиться, определиться. Мы не против объединиться, искать совместную квартиру. И тут заходит директор фестиваля и говорит: никуда я вас не отпущу, я забираю вас к себе, учиться в академию. Мы ей настолько благодарны, она нам помогла найти квартиру недорого, с Рыбаковки дали кровати, подушки, одеяла и прочее – помогли очень. Еще помощь от государства – приняли нас на работу, добились, звонили в Киев, что мы работаем как народный ансамбль танца, а не просто танцевальный кружок. У нас будет 20 лет коллективу, мы сейчас набираем детей, чтобы не потерять звание “народного”.
#Мне незнакомые люди звонили и спрашивали: “Что нужно? Какая помощь нужна?”, просто по объявлению давали мой номер телефона, и такая доброжелательность была. Я им настолько благодарна всем. Мы на Новый год приглашали всех, кто нам помогал. Сейчас мы чувствуем, что встали на ноги. Изредка они сами звонят: “Как вы, нормально?” – “Нормально”.
Когда начала накаляться обстановка, СБУ [в Луганске] взяли, у нас боль души была, и #мы номер поставили “Молитва за Украину”. Идея была моя, номер у нас родился буквально за две репетиции. Мы впервые с ним выступили в Луганске, в сквере, на День победы. Люди стояли, смотрели, плакали, бабушки крестились – “Ой, детки”. Реакция была – действительно, за Украину молиться надо.
#У меня две подруги в Луганске, у одной мама больная, не может бросить, у другой – собака. Мы постоянно созваниваемся, разговариваем. Они только за Украину, они против того, что там творится. Мы однодумцы, мыслим одинаково. Так же и в Николаеве, очевидно. Те, кто мыслит по-другому, они нас даже предателями называют. В том же центре творчества такие есть, они думают только о своих амбициях, а не думают о будущем, о детях.
Одна из девочек коллектива ездила в Луганск. Морально невозможно там находиться. Обстановка гнусная, #в школах запретили историю Украины, украинский язык, с оружием заходят в класс и рассказывают, кто такие “укропы”. Дети, которые понимают, что это не правильно, не смогли находиться там, выехали к нам. Мне бы хотелось, чтобы люди, которые, там остались, это поняли. Сложно об этом говорить, когда человек взял в руки оружие, мне кажется. Хочется, чтобы меньше стреляли, и меньше погибали. Я не политик, я не знаю, как это все сделать, хочется, чтобы это было быстрее, но все мы это понимаем умом – быстро все это не получится, затянется надолго. Но я верю, я верю, все станет на свои места.
#Некоторые говорят: “А если некуда ехать?”. Ну как это – некуда? Нам тоже некуда было, если человек умеет работать и общаться, любой выживет и найдет и работу, и место – я считаю. Некоторым действительно некуда, я понимаю – люди с инвалидностью: у меня друзья в Одессу привезли человека с инвалидностью и отца – нашли в себе силы. Находить в себе силы надо, человек – это человек!
#Сейчас у наших детей появилось очень много друзей из Николаева. Наверное, подход к детям, и дети сами помогли нам встать на ноги. Поначалу детей из Николаева было мало, мы спрашивали: “Ребята, может, кто-то из класса к нам хочет прийти?”. Но они боялись прийти к нам, уже потом нам говорили: а мы боялись к вам записаться, хотя видели, как вы хорошо танцуете.
История Людмилы представлена в рамках выставки “Мое место”, организованной Образовательным центром “Пространство толерантности” и Конгрессом национальных общин при поддержке посольства Королевства Нидерландов. Авторы текстов – Кира Крейдерман и Ульяна Устинова. Фото – Даны Верстак и из семейного архива.
