“Твоя смерть – наша забота”: Как на Docudays UA обсуждали, могут ли ультраправые прийти к власти
Несмотря на попытку ультраправых сорвать дискуссию о них самих, организаторам мероприятия таки удалось провести событие во время фестиваля документального кино о правах человека “Docudays UA”. Это стало возможно благодаря Национальной полиции, которая гарантировала безопасность посетителям.
В креативное пространство IZONE заходят пять человек.
– Добрый день! Это здесь у вас происходят правозащитные мероприятия?
– Да, – отвечает посетитель фестиваля Виктор Пономарев.
– Тогда нам сюда, – в помещение на первом этаже заходят еще 25 ребят. Они сразу разорвали фестивальные программы со словами “Нечего пропагандировать извращения за грантовые средства”.
После этого они начали срывать со стены четыре плакаты выставки “Уважать многообразие”, посвященной людям с инвалидностью, ромам, трансгендерам и людям с ВИЧ.
В этот момент продолжалась дискуссия “Женщины на линии соприкосновения: как их сменили новые реалии?”. Посетители фестиваля так и не смогли прочитать письма женщин, у которых они раскрывают личные истории о том, как вооруженный конфликт повлиял на их жизнь и о том, как они справляются с новой реальностью. Так же слушателям обсуждения не удалось подписать открытки в ответ этим женщинам.
Организаторы вызвали полицию и ей удалось вывести молодчиков во двор IZONE. Кордон полиции закрыл собой вход креативного пространства IZONE. Радикалы в свою очередь стали в ряд впереди полицейского кордону и не пускали посетителей.
Они препятствуют проходить также журналистам во внутрь помещения. Аккредитация журналиста для них – не аргумент.
“Нам все равно!”, – отвечает мне молодчик, когда я представляюсь. Я стараюсь снимать лица, но кто-то сзади парня резко выбивает телефон из рук и он падает на землю. Нападающий сразу после этого исчезает в толпе.
Толпа радикалов сопровождала посетителей и посетительниц дискуссии. Они ругались и провоцировали на конфликт. Некоторые из толпы фотографировал тех, кто собирался на мероприятие.
– Иди отсюда! Не провоцируй. Мы – ультрарадикалы. Есть угроза твоей жизни, потому что твоя смерть – наша забота, – размахивал руками над головой журналиста издания “Политическая критика” Сергея Мовчана мужчина в черной кепке и коричневой куртке.
Организаторы мероприятия – общественная организация “Инсайт”, Центр информации о правах человека и Коалиция по противодействию дискриминации – решили не отменять мероприятие, призвав в соцсетях к осмотрительности.
ПОЧЕМУ СТАЛИ ПОПУЛЯРНЕЕ
Вячеслав Лихачев, председатель группы мониторинга прав национальных меньшинств, рассказывает, что ультраправые движения были слабыми в Украине по сравнению с течениями в постсоветских странах Восточной Европы. По его словам, первые электоральные успехи ультраправых возникли после прихода к власти бывшего президента Украины Виктора Януковича.
“Националрадикалы воспринимались как искренняя и последовательная оппозиция режима и ярко выраженной антироссийской силой. Они смогли из-за жесткого противостояния общества и режима Януковича аккумулировать определенную электоральную поддержку. Это проявилось в успехе ВО “Свобода” в парламентских выборах 2012 года”, – рассказывает эксперт.
Он считает, что после Революции Достоинства и с начала российской агрессии позиции ультраправых в обществе еще больше усилились.
“Общество видело в решительных, готовых к насилию молодых людях символического защитника в противовес полицейскому насилию, которое свалилось на протестующих. Общество в некоторой степени героизировало ультраправых из-за необходимости сильной и решительной формы протеста. Так же из-за гибридного вторжения России в Украину люди с националистическим бекграудом оказались в своей стихии. “Азов”, которое МВД раскручивало как ядро новой армии, “Правый сектор”, который первым прорвался в заблокированный Донецкий аэропорт, формировали героический образ защитников Родины. В этом контексте ультраправые символы и риторика переставали быть неадекватным, как это было в первые 25 лет независимости Украины”, – рассказывает эксперт.
Вячеслав Лихачев убежден, хоть отдельно ВО “Свобода”, “Правый сектор” и созданная Андреем Билецким партия “Национальный корпус” сейчас не могут преодолеть электоральный барьер, они все равно могут рассчитывать на повышение популярности в обществе. Поэтому эти силы представляют себя оппозицией к действующей власти вместе с социально-экономической и военной критикой.
По словам Вячеслава Лихачева, ультраправые бросают вызов власти в монополии на насилие, ведь они участвуют в рейдерском переделе объектов собственности и противостояниях со стройками. Это вместе с тем позволяет поддерживать себя финансово и визуально быть заметными в украинских городах.
“Ультраправые бросают вызов не только открытому, демократическому и разнообразному обществу, но и государственным институтам. И поэтому они представляют для государства и общества такую же угрозу как и просепаратистские и пророссийские силы. Тем более, что действуют они теми же методами”, – отмечает Вячеслав Лихачев.
УВЕЛИЧЕНИЕ НАПАДЕНИЙ
Исследовательница право-радикальных движений Анна Гриценко отмечает увеличение количества препятствий в мирных собраниях, мероприятиях и нападений на их участников. В пример она привела нападения на Марш за права женщин 8 марта, препятствование акции памяти адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой 19 января 2018 года и нападение на 23-летнего британца Лиама Энтони Тонга.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:Как участников акции памяти незаконно задержала полиция, а затем “вылавливали” ультраправые – показания
Кроме этого, в Кривом Роге 21 января неизвестные в масках напали на ЛГБТ-активистов из общественной организации “Гей-альянс Украина”. 11 февраля в Мариуполе сорвали лекцию о женщинах в кинопроизводстве. В Харькове из-за около 15 праворадикалов правозащитница Анна Шарыгина не смогла провести лекцию про “ЛГБТ-движение в Украине и мире”. Также 19 марта в Виннице около 40 человек сорвали круглый стол по противодействию преступлениям на почве ненависти.
Глава Центра информации о правах человека Татьяна Печончик вспомнила о прошлогоднем нападении на волонтера ее общественной организации после Марша равенства в Киеве. По ее словам, было трудно добиться, чтобы уголовное производство полиция возбудила по статье 161 УК Украины (“нарушение равноправия граждан в зависимости от их расовой, национальной принадлежности, религиозных убеждений, инвалидности и по другим признакам”).
“Все эти нападения происходят из-за антифеминизма и гомофобии. Даже 19 января не обошлось без гомофобии на акции, которая не посвященная ЛГБТ“, – говорит Анна Гриценко. При этом она отмечает, что ЛГБТ и женское движение все равно все больше заявляет о себе, а затем в ультраправых – больше возможностей срывать мероприятия представителей этих движений.
“Вспомните времена, когда в Киеве что-то происходило три раза в год и очень закрыто”, – говорит она и призывает сторонников прав человека организовывать больше акций и посещать их, чтобы “пережимать тенденцию в свою пользу”.
Председатель общественной организации “Инсайт” Елена Шевченко заявила, что ЛГБТ движению за последние три года труднее удается “отвоевывать” право на мирное собрание.
“Это одно из наших основных прав – под угрозой. Так, акций становится больше и нападений также, но я вижу риск избиения или убийства, если ты выйдешь на мероприятие. Люди боятся выходить на эти акции, заявлять о нарушении своих прав, потому что ты не знаешь, что с тобой может произойти. Так же нет уверенности, что полиция способна обеспечить безопасность до и после акции”, – считает правозащитница. Она отмечает, что представители ультраправых течений могут побить даже тех людей, которые не принадлежат к ЛГБТ сообществу, только за подобный вид или если гражданин поддерживает права человека.
“Дискурс национализма, который почему-то приравнивается к патриотизму, используется против прав человека. Права человека представляют как влияние тленного Запада. А вот у нас есть какие-то украинские традиционные ценности. И внимание, а что такое эти традиционные украинские ценности – никто не знает. Но мы понимаем, что вот эти “скрепы” и традиционные ценности, которые они пытаются навязать и ограничивать ими права человека – родом из России. И показательно, что последние два года эти экстремистские организации пытаются очернить правозащитные организации с помощью ярлыков – “грантоеды”, “отрабатывают деньги западных организаций”. Ультраправые – антиевропейское движение. Ранее мы не наблюдали, чтобы они топтали флаги Европейского Союза“, – добавляет Елена Шевченко.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:Шевченковский райсуд не увидел состава преступления в плакате с тризубом на Марше 8 марта в Киеве
Правозащитный ЛГБТ Центр “Наш мир”, который проводит постоянный мониторинг правонарушений на почве гомофобии и трансфобии, в 2017 году зафиксировал 226 таких случаев. В 92-х это было физическое насилие различной степени тяжести, у 15-ти – грабеж и в семи – разбой.
В то же время национальный координатор по вопросам предотвращения и противодействия преступлениям на почве ненависти Алексей Крюков указывает на тенденцию повышения квалификации преступлений по статье 161. Так, в 2012-м было всего три производства по фактам преступлений на почве нетерпимости на всю страну, в 2014-м – 33 , а в 2017-м – уже 180. Причем 90 из них квалифицированы по статье 161. Однако он признает, что количество возбужденных производств по этой статье в случаях с представителями ЛГБТ сообщества – меньше. В 2017 году в Нацполиции зафиксировали 28 таких уголовных производств, из них по статье 161 квалифицировали только два. И то – по решению следственных судей.
Елена Шевченко убеждена, нерасследования преступлений на почве ненависти – самая большая проблема.
“Если нападения во время публичных акций регистрируются как хулиганство. Мы видели много случаев, когда в участки полиции за нападающими приезжают народные депутаты из разных фракций. Через полчаса людей, которые были на мероприятиях со взрывчатыми пакетами, ножами, отпускают. Я лично видела случаи, как полицейские здоровались за руку с праворадикалами”, – говорит она. При этом правозащитница объясняет, что следователи редко открывают дела по статье о преступлении на почве ненависти, потому что в ст. 161 УК Украины нет признака гомофобии и трансфобии. 105 мера Плана действий Нацстратегии по правам человека обязывает МВД исправить этот недостаток ст. 161 УК Украины, добавив эти квалифицирующие признаки преступления. Однако в ведомстве считают это нецелесообразным.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ШАНСЫ УЛЬТРАПРАВЫХ
Вячеслав Лихачев убежден, что ультраправые – опасные из-за того, что пытаются навязать свою повестку дня и свой формат общения насильственным образом. И такая уличная, маргинальная субкультурная активность – это провал их претензии на социальную успешность и политическую репрезентативность.
“За короткую жизнь нынешних ультраправых пришла настоящая революция и война. Со своим боевым опытом они возвращаются в ситуацию 10-летней давности своей субкультурной зарницы с леворадикальными оппонентами. Это так же как бы советский школьник 89-го года выпуска, отслужив в десанте в Афганистане, вернулся в свою советскую школу, чтобы триумфально в школьном туалете написать ругательное слово”, – комментирует эксперт.
Он убежден, что ультраправые отстают от развития общества и не могут ему предложить, чем могут быть полезными.
“Визиты представителей Национального корпуса в собачьи приюты, где убирают за собаками – это попытка праворадикалов найти не захваченный участок общественной активности. Пусть это будет попытка рационально набрать баллы на беспроигрышной теме, но это выглядит не убедительно. Это показатель кризиса, в котором они находятся. Они скучные и неинтересные”, – считает Вячеслав Лихачев.
“А чего от них ожидаете? Они “топят” за пещерные “традиционные ценности”. Вот они так и работают этими пещерными “традиционными ценностями”. Дубинка и на этом все. Ни одного креатива. Облить зеленкой, забрызгать газом, пятью людьми напасть на одного человека – это не геройство, а подлость”, – реагирует на реплику эксперта Елена Шевченко. Она считает, что запрос на правые идеи в обществе показывает гражданскому обществу, что гражданам нужно объяснять, что такие методы – недопустимы.
Анна Гриценко отмечает, что идеи правого движения становятся популярными среди молодежи. Общественная активистка Алена Глазкова из Кременчуга (Полтавская область) рассказала, что в ее городе ультраправым позволяют организовывать для школьников вышколы на основании городской программы нациально-патриотического воспитания.
“Мы не знаем, что делать. Мы говорим с заместителем начальника Управления образования. А он отвечает: “Ну, это же о патриотизме. Это – хорошо”. Мужчина, который руководит Азовом, обладает страйкбольным клубом и детям там прикольно бегать”, – рассказала Алена Глазкова.
По словам Елены Шевченко, пример с Кременчуга показывает, как ультраправые легитимируются за “нациально-патриотический взрыв в Украине” и внедряют свою пропаганду. Она называет ультраправых экстремистами и считает, что нападения на людей – это проблема государства, которое должно открывать уголовные производства.
Организаторы фестиваля процитировали вопросы в прямой трансляции от представителя ультраправого движения Александра Ганса: “Почему вы не хотите обсудить с руководством этих движений ситуацию, которая происходит. Для нас ваши акции – провокация, на которую реагируют жестко, защищая свои взгляды на традиционную семью. Пытались ли вы провести конструктивную беседу, договориться с кем-то из руководителей патриотов?”
“Когда мы вдвоем с адвокатом недавно пришли на судебное заседание, а их пришло 30 человек с палками. У нас не очень состоялась дискуссия. Да, мы пытались действовать в рамках закона, в том числе пришли на суд без надлежащей охраны. А в суде увидела их с оружием. Вот такая дискуссия”, – ответила Елена Шевченко.
Правозащитница Татьяна Печончик убеждена, что перед гражданским обществом есть вызов – реформа правовой и судебной системы.
“Нам нужно внедрять реформу, чтобы те люди, которые используют насилие как аргумент, несли за это наказание”, – резюмировала она.
Участников мероприятия эвакуировали из креативного пространства двумя автобусами к одной из локации фестиваля Docudays UA – кинотеатра “Октябрь”.
